Замечания по решению суда

 

В первом абзаце приговора суда содержится утверждение: «…занимался совершенствованием компьютерных программ как на основе служебных записок и технических заданий…». Данное утверждение не соответствует действительности, так как не подтверждено материалами дела. Служебные записки, содержащиеся в материалах дела, направлены не на совершенствование каких-либо программ, а технических заданий в материалах дела и вовсе нет.

В третьем абзаце приговора содержится утверждение: «Авторство интеллектуального продукта Евсеев в установленном законом порядке не зарегистрировал, а обозначил авторским знаком «@ Copyright Evseev». Данное утверждение суда не только не соответствует действительности, но и показывает некомпетентность Березниковского суда в области законодательства об авторском праве. Мои права на программы ViewV и ViewD в соответствии со ст. 4 Закона РФ «О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных» были объявлены строкой  «Copyright © 1996-2001 by Evseev S. V.», ни к какой другой регистрации Закон не обязывает. Более того, в соответствии с п.1 указанной статьи Закона для признания и осуществления авторского права на программу для ЭВМ не требуется депонирования, регистрации или соблюдения иных формальностей, а значит, авторские права действуют с момента их объявления. В ходе процесса свидетели подтвердили, что программы ViewV и ViewD всегда содержали знак охраны авторского права с моим именем.

В пятом абзаце приговора суда содержится утверждение: «После этого с целью получения материальной выгоды в виде выплаты авторского вознаграждения за создание и использование интеллектуального продукта в виде компьютерных программ преложил руководству ОАО «Ависма» так называемое лицензионное соглашение, согласно условиям которого со стороны «Ависмы» предусматривалась выплаты Евсееву денег в сумму 500.000 рублей за использование созданных им компьютерных программ». Данное утверждение не соответствует действительности. Написав лицензионные соглашения, я не преследовал никакой материальной выгоды, это не более чем предположение суда, ни о каких суммах в лицензионных соглашениях не говорится, наоборот, в них сказано: «Данная программа лицензируется, а не продается». Березниковский суд не только говорит неправду, но и стремится оклеветать меня. В действительности лицензионные соглашения позволяли безвозмездно использовать ОАО «Ависма» программы ViewV и ViewD до 01 августа 2001 года, а дальше все зависело от желания руководства ОАО «Ависма». Лицензионные соглашения не так называемые, а это принятая во всем мире письменная форма разрешения использования программ, содержание лицензионного соглашения обязательно для исполнения всеми пользователями, в случае даже частичного несогласия с лицензионным соглашением право использования программ пользователям не предоставляется. На судебном заседании от 27.09.2002 свидетель Рымкевич Д.А. подтвердил, что 26 июня 2001 года Шитов С.М. обещал к 01 августа 2001 года разработать программы заменяющие программы ViewV и ViewD. Своё обещание Шитов С.М. не исполнил, 04 августа Мартынов Р.И. в телефонном разговоре сообщил мне, что использование программ продолжается. ОАО «Ависма» не признавало меня автором и не прекращало использование программ. 06 августа 2001 года я обратился к адвокату Кондратьеву С.Н. с просьбой подготовки иска к ОАО «Ависма» о признании моих авторских прав на программы ViewV и ViewD, запрете использования этих программ и взыскании компенсации с ОАО «Ависма» за нарушение моих авторских прав. Кроме того, 26 июля 2002 года свидетель Шитов С.М. показал, что 01.08.2001 ничто не мешало ОАО «Ависма» заменить программы ViewV и ViewD на программы, использовавшиеся до них, но он не считал нужным производить такую замену, что говорит о сознательном выборе ОАО «Ависма» пути нарушения моих авторских прав.

Далее суд продолжает: «Для обеспечения своих требований Евсеев примерно в апреле 2001 г. внес тексты созданных им программ «ViewV» и «ViewD» так называемую «функцию контроля лицензии», т.е. вредоносное изменение…». Что значит «примерно»? Для обеспечения, каких требований? Где суд вообще увидел требования? Функции контроля лицензии содержатся во всех программах для промышленной автоматизации, суд не вправе называть подобные функции вредоносными, так как они направлены исключительно  против незаконного использования программ пиратами – лицами, неправомерно использующими программное обеспечение. Создание trial-версий программ, т.е. версий ограниченных по времени использования,  также не запрещено законом и широко используется во всем мире. Нигде в Законе не сказано, что функции контроля лицензии являются вредоносными, нигде в Законе не сказано, что trial-версий программ являются вредоносными, следовательно, толкование функции контроля лицензии, как вредоносного изменения, не основано на Законе. В соответствии с постановлением №7 Пленума ВС СССР «О судебном решении» от 9 июля 1982 г. судебное решение считается законным, если оно вынесено в строгом соответствии с надлежащим применением по делу нормам материального права и при строгом соблюдении норм процессуального права. Верховный суд особо подчеркнул, что судебное решение может считаться обоснованным, если в нем изложены все имеющиеся значения для дела обстоятельства, всесторонне и полно выяснены в судебном заседании, приведены доказательства и подтверждение выводов об установленных обстоятельствах дела. Выводы о фактических обстоятельствах по делу подтверждаются в решении средствами доказывания, объяснениями сторон и третьих лиц, показаниями свидетелей, письменными и вещественными доказательствами, заключениями экспертов. Судебное решение не может быть основано на предположениях об обстоятельствах дела. Мало того, что в приговоре содержатся не соответствующие действительности утверждения, но в приговор еще вносятся и предположения – «примерно в апреле». Никаких требований к ОАО «Ависма» я не предъявлял, таких документов не существует.

Шестой абзац приговора опять начинается с несоответствующего действительности утверждения: «Договоренность между Евсеевым и администрацией в течение весны-лета 2001 г. на условиях Евсеева не была достигнута». Я не ставил не перед кем никаких условий и ни с кем не договаривался. Лицензионные соглашения я вручил ответственным лицам ОАО «Ависма» не весной-летом 2001 года, а 26 июня 2001 года. Если ОАО «Ависма» было заинтересовано в использовании программ, то именно оно и должно было во исполнение ст. 14 Закона РФ «О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных» обратится ко мне с целью заключения предусмотренного данной статьей договора. Закон не обязывает автора обращаться к кому бы-то ни было в целях заключения договора.

Далее в этом же абзаце приговора суда содержится утверждение: «В течение 6 часов, пока нашли и перешли на ранее действовавшую программу, технологи цеха не осуществляли контроль за процессом выпуска титана». Данное утверждение суда не соответствует действительности, из показаний свидетеля Яковлева В.В. (т. 2 л.д. 171) следует, что экземпляры программ ViewV и ViewD версии 1.2 не работали 15-20 минут, после чего он заменил их на экземпляры этих же программ, но версии 1.1, которые позволяли контролировать процессы. Не соответствует действительности и следующее утверждение суда: «В силу чего выпущенный титан, качество которого не подтверждалось электронной картой/трендом, автоматически перешел во вторую категорию качества, при его реализации по более низкой цене предприятие понесло материальный ущерб». Предприятие получало выгоду оттого, что незаконно использовало программы, не получение прибыли получаемой незаконным путем ни есть нанесение ущерба, кроме того, в материалах дела нет никаких доказательств нанесения ущерба. Программ ViewV и ViewD не создавали никаких препятствий в регистрации данных о процессах, соответственно они и не могли нанести какого-либо ущерба ОАО «Ависма», причина отсутствия регистрации данных заключалась не в программах ViewV и ViewD, а в том, что руководство ОАО «Ависма» не приобрело программ способных регистрировать  данные, т.е. сознательно сделало  свой выбор в направлении превышения установленного в лицензионных соглашения срока эксплуатации программ. Кроме того, на судебном заседании от 26 июля 2002 года свидетели Яковлев В.В. и Вагин Г.К. показали, что перевод титановой губки во вторую категорию возможен не только в случае отсутствия зарегистрированных программами ViewV и ViewD данных, но и в случае технологических нарушений (т. 2 л.д. 180). Они также показали, что в данное время невозможно установить происходили или нет технологические нарушения, в то время пока программы ViewV и ViewD не работали, следовательно, нет никаких оснований, утверждать, что производимая в это время продукция была первой категории, а не более низкой из-за технологических нарушений. Нет никаких оснований утверждать, что предприятию был нанесен ущерб вследствие прекращения работы программ ViewV и ViewD. По моему мнению, ущерб предприятию наносят решения руководства ОАО «Ависма» о незаконном использовании программного обеспечения.

В восьмом абзаце приговора суда содержится утверждение: «Допрошенный на предварительном следствии дважды в качестве свидетеля /в то время, когда следствие еще не располагало данными о причине закрытия компьютерных программ». Но следствие и сейчас не имеет никаких данных о причинах закрытия программ. В материалах дела никак не представлена функция, о которой так много говорится, а значит это не более чем предположение. Может ли предположение быть положено в основу приговора? Эксперт сделал категоричное заявление: «в результате функционирования программ явных признаков не санкционированного уничтожения, блокирования, модификации, копирования информации, нарушения работы ЭВМ не выявлено». Достаточно категоричный вывод. Дополнение, сделанное экспертом к категоричному заключению не может быть положено в основу приговора. В соответствии с Постановлением Пленума Верховного Суда СССР №1 от 16.03.1971 года «О судебной экспертизе по уголовным делам» доказательное значение имеют только категоричные заключения. Вероятное экспертное заключение, каким бы оно интересным не было, не может служить ни обвинительным, ни оправдательным доказательством в суде в силу вытекающего из презумпции невиновности и незнающего никаких исключений правила: приговор, а равно и другие уголовно-процессуальные решения, требующие ответы на вопрос о виновности-невиновности, не может основываться на предположениях, а доказательствами являются не предположения, а фактические данные.

В этом же абзаце приговора суда содержится утверждение: «…согласно которой разработанные им программы в случае отказа администрации ОАО «Ависма» принять его условия по оплате за использование программами закрылись бы в установленное им время…». Данное высказывание суда не соответствует действительности, так как никаких условий по оплате использования программ администрации ОАО «Ависма» никогда не предъявлялось.

В десятом абзаце приговора суда содержится утверждение: «По заданиям технологов Евсеев совершенствовал действующие компьютерные программы, внося в них различные дополнения, согласно предъявляемым требованиям». В материалах дела не содержится никаких документов подтверждающих совершенствование программ на основе заданий технологов, а равно и нет никаких документов, на основании которых технологи могли бы давать мне задания, как и нет самих заданий. Для совершенствования программ необходимо иметь представление о направлениях развития технологии программирования, сомнительно чтобы технологи имели такое представление. Никаких требований по совершенствованию программ у технологов вообще никогда не было.

В этом же абзаце приговора суда содержится утверждение: «По электронной почте от Евсеева на предприятие стали приходить письма угрожающего содержания насчет его авторских прав на данные программы с требованием выплаты гонорара». В данном случае Березниковский городской суд делает несоответствующие действительности утверждения от имени свидетелей. Сообщение об авторских правах и обращении за их защитой в суд не может быть угрожающим, а о выплате какого-либо гонорара и речи никогда не было. В этом же абзаце содержатся утверждения, говорящие о том, что суд не изучал материалов дела: «Инженер-программист цеха Шалопугина находилась в отпуске, но пришлось искать ее, чтобы заменить программы Евсеева на ранее работавшие программы. В цехе №35 в течение 6-7 часов, пока нашли Шалопугину и диски с ранее работающей программой, контроль за качеством выпускаемого титана не осуществлялся…». К событиям 1 сентября 2001 года Шалопугина никакого отношения не имеет, никто ее не искал, экземпляры моих программ были заменены экземплярами моих же программ, но других версий. 01 сентября 2001 года прекратили свою работу программы, работающие в машзалах, а в машзалах контроль за качеством выпускаемого титана вообще не осуществляется. Контроль за качеством выпускаемого титана осуществляется в ОТК ОАО «Ависма», о прекращении работы программ ViewV и ViewD в ОТК в деле ничего не говорится. Сказанное еще раз подтверждает, что суд не изучал материалов дела. На судебном заседании от 26 июля 2002 года свидетель Мартынов Р.И. показал, что ночью 01.09.2001 он предлагал начальнику цеха связаться со мной для скорейшего устранения проблемы регистрации данных, но после совещания с Шитовым С.М. было принято решение об устранении возникшей проблемы регистрации данных своими силами, причины такого поведения Шитова С.М. Мартынов Р.И. пояснить не смог (т. 2 л.д. 167). Из сказанного можно сделать вывод о том, что Шитов С.М. был заинтересован в неблагоприятном для ОАО «Ависма» развитии событий. Шитов С.М. сознательно вызвал на ОАО «Ависма» людей, не имеющих представление о работе программ ViewV и ViewD, не выполнивших во время своего ночного присутствия на комбинате никакой работы, и таким образом сознательно нанес комбинату ущерб, связанный с выплатой этим людям дополнительной заработной платы.

Согласно ст. 1 Закона РФ «О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных»: декомпилирование программы для ЭВМ - это технический прием, включающий преобразование объектного кода в исходный текст в целях изучения структуры и кодирования программы для ЭВМ». П. 3 ст. 15 Закона РФ «О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных» устанавливает полномочия лиц правомерно владеющих экземпляром программы при декомпилировании.

Но далее суд начинает рассуждать о теории: «В теории можно разложить текст программы на функции /т.е. декомпилировать/, внести в него изменения и обратно скомпилировать /т.е. собрать/ со внесенными изменениями, однако, в ОАО «Ависма» нет специалистов, способных осуществить данную задачу. Изменения в программу внес, без сомнения сам Евсеев». Определение декомпиляции, данное судом, не соответствует указанному  выше определению Закона, т.е. не основано на Законе. Откуда суд знает, что на ОАО «Ависма» нет специалистов способных декомпилировать программу? Это опять только предположение. На судебном заседании от 26.07.2002 свидетель Шитов С.С. показал, что изменения в программу можно внести без текста (т.2 л.д. 159). Декомпиляция, а равно и компиляция программы производится не ручным способом, а с помощью соответствующих программ, никаких знаний при этом не требуется. Свидетели Шитов С.С., Каменских А.М. и Яковлев В.В. как раз и показали, что изменения в программы ViewV и ViewD можно внести путем их декомпиляции, более того свидетель Каменских А.М. показал, что Шитов С.С. вносил изменения в данные программы (т. 2. л. д. 163) , а свидетель Яковлев В.В. показал, что он запускал измененные экземпляры программ». Кроме того, в четвертом абзаце документа «Возражение на иск Евсеева С.В.» (т. 2 л.д. 127) содержится утверждение: «На ОАО “Ависма” тогда проводились и сейчас проводится огромный объем адаптаций, модификаций, декомпилирования и прочих работ с программным обеспечением силами работников ОАО “Ависма”». Приведенное утверждение совместно с показаниями свидетелей Шитова С.С., Каменских А.М. и Яковлева В.В. доказывает, что изменения по ограничению продолжительности работы программ ViewV и ViewD могли быть внесены работниками ОАО «Ависма» не обладающими исходными текстами и без согласования со мной. А утверждение суда «Изменения в программу внес, без сомнения сам Евсеев» действительно ни на чем не основано. Все допрошенные по делу свидетели показали, что исходных текстов программ ViewV и ViewD они никогда не видели, следовательно, никто из них не мог видеть, чтобы я вносил в них какие-либо изменения. Никто из свидетелей так же и не видел, чтобы я переносил программы ViewV и ViewD на ЭВМ участков восстановления и дистилляции.

В двенадцатом абзаце содержится утверждение: «Суд считает, что вина Евсеева доказана как его показаниями, данными в ходе предварительного следствия, так и показаниями свидетелей, материалами дела». Понимая полную несостоятельность данного утверждения, суд даже не ссылается на какие-либо конкретные документы.

Далее в приговоре содержится следующее утверждение: «Суд принимает во внимание, что Евсеев, обладающий специальными познаниями в области компьютерных технологий, имеет авторское право на созданные им программы. Данное право Евсеева утверждено решением Березниковского гор.суда, определением Судебной коллегии по гражданским делам Пермского обл.суда. Решение суда вступило в законную силу. Но суд не согласен с мнением Евсеева о том, что он, как автор, может делать с программами все, что читае нужным». Но что значит «суд не согласен»? Где та норма Закона, на которую опирается суд, которая обязывает автора с кем-либо согласовывать свои действия над им же  созданным произведением? Такой нормы Закона не существует, следовательно, мнение суда не основано на Законе. В пятнадцатом абзаце суд еще раз повторяет: «Поэтому утверждение подсудимого Евсеева о том, что он как автор программ может в любое время без согласования ОАО «Ависма» вносить в них любые изменения, не основано на закон». Но в действительности на Законе не основано данное утверждение суда, по причине, которую я указал выше.

Для обоснования версии следствия о том, что программы ViewV и ViewD являются служебными произведениями, суд ссылается на должностную инструкцию заместителя начальника отдела по разработке и сопровождению программного обеспечения и на ст. 14 Закона РФ «Об авторском праве и смежных правах».

В ст. 12 Закона РФ «О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных», на которую ссылается следствие, указано: «Имущественные права на программу для ЭВМ или базу данных, созданные в порядке выполнения служебных обязанностей или по заданию работодателя, принадлежат работодателю, если в договоре между ним и автором не предусмотрено иное».

В ст. 14 Закона РФ «Об авторском праве и смежных правах», на которую ссылается суд, сказано:

1. Авторское право на произведение, созданное в порядке выполнения служебных обязанностей или служебного задания работодателя (служебное произведение) принадлежит автору служебного произведения.

2. Исключительные права на использование служебного произведения принадлежат лицу, с которым автор состоит в трудовых отношениях (работодателю), если в договоре между ним и автором не предусмотрено иное.

Обе приведенные статьи Закона говорят об объектах авторского права, которые были созданы в порядке выполнения служебных обязанностей. Подтверждением создания программы в порядке выполнения служебных обязанностей могли бы быть документы, подтверждающие ход работ, например, согласованное и утвержденное техническое задание, в котором определены исполнители работ, план-график работ и акт сдачи работ (передачи в эксплуатацию), но таких документов следствие не предоставило, так как их вообще не существует. Более того, во втором абзаце приговора сказано: «В период работы,в 1998г. им были по собственной инициативе без технического задания от технологов созданы компьютерные программы «ViewV» и «ViewD» и внедрены на участках восстановления и дистилляции цеха №35. Поскольку данные программы соответствовали требованиям, то со стороны технологов и администрации предприятия инициатива Евсеева возражения не встретила и самостоятельно разработанные им программы были использованы в технологическом процессе по выпуску титана».

В десятом абзаце приговора суда содержится утверждение: «1.12.1997г. на предприятии была введена новая штатная расстановка, где изменилась структура отдела АСУП, должность Евсеева была названа «заместитель начальника отдела по разработке и сопровождению программного обеспечения», о чем Евсееву было известно. От переименования его должности функциональные обязанности Евсеева не изменились, и никаких возражений с его стороны другое название его должности не вызвало /том 1, л.д. 113-115». Суд не считает странным то обстоятельство, что должностная инструкция, на которую он ссылается, подписана в августе 1996 года, а должность, по мнению суда, была введена с 01.12.1997, а соответствующего приказа и вовсе никогда не последовало. Какова же реальная ситуация. 24 января 1996 года я написал заявление о переводе из цеха №35 в отдел АСУП заместителем начальника отдела по разработке и внедрению программной продукции (т. 2 л.д. 197). Приказом по личному составу от 08.02.96 г. №75-е я был назначен заместителем начальника отдела АСУП по разработке и внедрению программной продукции (т. 2 л.д. 196). В соответствии со ст. 18 КЗОТ РСФСР (КЗОТ РСФСР - действовал в тот период времени) между мной и работодателем был заключен в устной форме трудовой договор, в соответствии с которым я обязан выполнять работу по должности указанной в приказе. В моей трудовой книжке (т. 1 л.д. 151-152) – основном документе, характеризующим мою трудовую имеется запись, что я с 08.02.96 года стал занимать должность указанную выше. Должностной инструкции на заместителя начальника отдела по разработке и внедрению программной продукции в материалах дела не имеется. Распоряжением №907р-л от 01.08.2001 года (т. 1 л.д. 138) я был уволен как заместитель начальника отдела по разработке и внедрению программной продукции. С каким-либо приказом, распоряжением о переименовании занимаемой должности, в установленном законодательством порядке меня никто не знакомил. Следствие не представило доказательства, подтверждающие, что я в соответствии с трудовым законодательством занимал иную должность, чем указано в трудовой книжке. С изданием приказа (т. 2 л.д. 196) и собственно заключением устного трудового договора, у меня возникли права и обязанности по занимаемой должности. Разрабатывать программы в должности заместителя начальника отдела по разработке и внедрению программной продукции я не обязан. В ходе судебного заседания по моему иску к ОАО «Ависма» ответчик представил штатное расписание ИТР и служащих управления на 1996 год (т. 2 л.д. 194). В данном документе под номером 48 записано «заместитель начальника отдела по разработке и внедрению программной продукции». Исходя из штатного расписания на 1996 год, можно сделать только один вывод, должности заместителя начальника отдела по разработке и сопровождению программного обеспечения не существовало. Во главу угла своего решения Березниковский суд поставил наличие моей подписи на должностной инструкции заместителя начальника отдела по разработке и сопровождению программного обеспечения от 16 августа 1996 года (т. 1 л.д. 113-115). В ходе судебного заседания по моему иску к ОАО «Ависма» ответчик по этому поводу пояснил в суде, что меня ознакомили с данной инструкцией, когда в штатном расписании 1996 года такой должности не было. Если следовать логике Березниковского суда, то я без приказа, без заявления, автоматически с момента подписания инструкции, должности которой я не занимал, становился заместителем начальника отдела по разработке и сопровождению программного обеспечения. А если бы я подписал должностную инструкцию заместителя директора, если бы при этом не было бы еще приказа о переименовании должности, то я, по мнению, Березниковского суда все равно стал заместителем директора? Конечно же, нет, ведь фактическая занимаемая должность, это должность, которую занимаешь на основании письменного заявления и соответствующего приказа.

Суд не исследовал и содержание должностной инструкции (т. 1 л.д. 113-115), на которую ссылается, утверждая, что от переименования должности мои функциональные обязанности не изменились. В пункте 1.3 должностной инструкции сказано: На должность зам. начальника ОАСУП назначается лицо, имеющее высшее или средне-техническое образование и практический опыт работы по автоматизации. Из приведенного фрагмента ясно, что никаких требований к знаниям или опыту в области программного обеспечения к лицу, занимающему указанную в заглавии инструкции должность, не предъявляется, а соответственно данное лицо не может быть обязано, создавать программное обеспечение.

В пункте 2.3 должностной инструкции сказано: Координация работ по созданию, эксплуатации и модернизации корпоративной сети комбината в части программного и аппаратного обеспечения. Из данного пункта инструкции нельзя сделать вывод о том, что лицо, занимающее должность обязано создавать программное обеспечение, координация работ по созданию корпоративной сети и создание программного обеспечения для АРМ ТО не одно и тоже. Никто из работников отдела АСУП никогда не создавал ни программного, ни аппаратного обеспечения корпоративной сети комбината.

В пункте 2.4 должностной инструкции сказано: Контроль за разработкой программного обеспечения и адаптация стандартных программных продуктов для АРМ ТО различных цехов. Данный пункт инструкции, как и предыдущий не обязывает лицо, занимающее указанную в названии инструкции должность создавать  программное обеспечение, пункт говорит только о контроле за разработкой программного обеспечения. Программисты отдела АСУП занимались исключительно адаптацией программных продуктов. Под словом «стандартные» в пункте 2.4 имеются ввиду программные продукты различных фирм.

В пункте 2.18 должностной инструкции сказано: Контроль за выполнением планов по ОАСУП в части программного обеспечения. И этот пункт не обязывает лицо, занимающее указанную в названии инструкции должность создавать  программное обеспечение.

В остальных пунктах должностной инструкции программное обеспечение не упоминается, из чего следует, что версия  следствия о том, что я в порядке выполнения служебных обязанностей должен был  создавать программное обеспечение не находит своего подтверждения. Во втором абзаце возражения ОАО «Ависма» на мой иск (т. 2 л.д. 127) содержится утверждение: «Истец же в соответствии с трудовым договором и заданиями работодателя (в лице руководителей) занимался исследованиями с целью перехода на более современные технические средства; разработкой технических решений по темам, связанным с новыми технологическими решениями и модернизацией существующих, контроль за программными продуктами АРМ, а также выполнением разовых поручений начальника отдела». Приведенный фрагмент полностью отрицает, что я когда-либо в порядке выполнения служебных обязанностей создавал какое-либо программное обеспечение или хотя бы имел такую обязанность. Ответчик сам перечисляет мои служебные обязанности, среди них нет, и не может быть обязанности, создавать программное обеспечение, так как я никогда не работал программистом. В Законе не сказано, что имущественные права на программы созданные лицом обязанным контролировать разработку программного обеспечения принадлежат работодателю. В законе даже не сказано, что имущественные права на программы созданные лицом обязанным создавать программное обеспечение принадлежат работодателю. В законе однозначно говорится, что имущественные права на программу для ЭВМ или базу данных, созданные в порядке выполнения служебных обязанностей или по заданию работодателя, принадлежат работодателю. Должностная инструкция при наличии в ней пункта обязывающего должностное лицо создавать программы может служить доказательством того, что это лицо обязано создавать программы, она дает право требовать, чтобы это лицо создавало программы, но она не может служить доказательством того, что программы созданные этим лицом, созданы именно в порядке выполнения служебных обязанностей. Данная инструкция никак не доказывает, что программы ViewV и ViewD были созданы мной в порядке выполнения служебных обязанностей.

В приговоре также говорится и о служебных записках. Служебные записки не носят характер нормативных или директивных обязательных для исполнения документов, они пишутся в целях доведения информации до кого-либо, некоторые из служебных записок содержат какие-либо просьбы. На основании устной или письменной просьбы собственность не может перейти от одного лица другому лицу. Согласно п.1 ст. 11 Закона РФ «О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных» имущественные права на программу для ЭВМ могут быть переданы только по договору, заключаемому в письменной форме, в данном случае такого договора нет. Ни в одной из имеющихся в деле служебных записок не содержится даже просьбы о создании какого-либо программного обеспечения. Содержание служебных записок никак не касается устройства и дизайна самих программ. Нет никакой связи между имеющимися в деле служебными записками и версиями программ, которые значительно отличаются друг от друга, даже экземпляры программ одной версии, имеющиеся на ОАО «Ависма», значительно отличатся друг от друга, в служебных записках нет никаких объяснений этих отличий. На судебном заседании Березниковского городского суда от 26 июля 2002 года, ни один из свидетелей не мог сделать никаких пояснений по поводу возникновения на ОАО «Ависма» экземпляров программ ViewV и ViewD версий 1.2, используемых в качестве программного обеспечения АРМ ТО с 01 июля 2001, собственно как и более ранних версий. Ни одна из служебных записок не подтверждает факта  создания мной программ ViewV и ViewD в порядке выполнения служебных обязанностей или по заданию работодателя. Понимая, всю несостоятельность собственных утверждение суд даже не указывает, в каких конкретно служебных записках говорится о программах ViewV и ViewD. Суд делает утверждение о том, что служебные записки передавались мне для работы, то обстоятельство, что на служебных записках нет моей подписи, нисколько не смущает суд.

Таким образом, предположение суда о том, что программы ViewV и ViewD созданы в порядке выполнения служебных обязанностей или по заданию работодателя остается не доказанным. За все годы своей работы отдел АСУП не создал ни одной программы,  из чего нельзя сделать вывод о том, что создание программ входило в планы работ отдела. Собственно в планах работ отдела АСУП о создании каких-либо программ вообще ничего не говорится. Следствие не представило технических заданий на разработку программ, доказывающих существование задания работодателя, а равно и не представлены планы работ, планы-графики, акты приемки, которые бы могли бы доказывать, что программы ViewV и ViewD созданы в именно в порядке выполнения служебных обязанностей. Следовательно, нет оснований для применения ст 14 Закона РФ «Об авторском праве и смежных правах», а равно и ст. 12 Закона РФ «О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных», и соответственно утверждать, что ОАО «Ависма» имеет какие-либо права на программы ViewV и ViewD. Кроме того, на ОАО «Ависма» приносились только экземпляры программ ViewV и ViewD (копии объектного кода), а  на экземпляры программ имущественное право на программы для ЭВМ не распространяется. Обладатели экземпляров программ не могут рассматриваться в качестве правообладателей данных программ, так как это привело бы к существованию неопределенного количества правообладателей и к полному абсурду.

С середины 1995 года и до конца 1997 года в цехе №35 отделом АСУП совместно с ГВП «МАГ» проводились работы по созданию АРМ ТО участка восстановления под названием САУ «ВосТит». По данному проекту имелось техническое задание, были назначены исполнители, но следствие умалчивает об этом. В соответствии с распоряжением директора по науке и развитию Овчинникова С.Е. я был назначен ответственным за внедрение данного проекта. В течение двух лет ведущий инженер-программист ОАСУП Микова совместно с программистами ГВП «МАГ» работала над созданием программного обеспечения АРМ ТО участка восстановления, но и об этом в материалах дела ничего не говорится. Если предположить, что программы ViewV и ViewD были созданы по заданию руководства ОАО «Ависма», то это означало бы, что на ОАО «Ависма» существовало одновременно два проекта по одному и тому же объекту, чего в реальности, конечно же, не было. Работы по созданию САУ «ВосТит» (АРМ ТО участка восстановления) закончились полным провалом,  в частности об этом свидетельствует статья к.т.н Кирина Ю.П. «Еще раз об автоматизации производства», напечатанная в газете «Металлург» от 4 марта 1998 года №4 (3029), приведу фрагмент из этой статьи:

«Рассмотрим также и техническую политику, проводимую отделом АСУП в вопросах автоматизации технологических процессов.

В своей работе начальник отдела АСУП ориентирован на привлечение к работам по автоматизации частных фирм, предпринимателей, использование для автоматизации зарубежных контроллеров OCTAGON. Ряд работ проводился в цехе 35: разработка математической модели процесса вакуумной сепарации губчатого титана, разработка системы автоматического дозирования четыреххлористого титана в аппараты восстановления, автоматизация процесса восстановления на основе контроллеров OCTAGON (проект САУ ”Вос ТИТ”). Работы проводились без учета мнения специалистов и без изучения особенностей технологических процессов. Эти работы не дали никаких практических результатов и потребовали от комбината значительных финансовых затрат.

Непродуманным и нелогичным представляется решение о создании АСУТП очистных сооружений комбината на основе контроллеров OCTAGON, так как отсутствуют технические решения о надежных первичных средствах измерения расходов кислых стоков и реагентов, величины PH. Проект искусственно усложнен, не нашел практического применения и положен на «полку».

Совершенно очевидно, что такие, мягко говоря, расточительные подходы к автоматизации технологических процессов, неприемлемы для комбината».

Данная статья была написана не мной и задолго до подачи мной иска, она является объективным свидетельством событий, происходящих на момент создания программ ViewV и ViewD, но Березниковский городской суд игнорирует, либо традиционно не анализирует её содержание. Статья показывает и действительную причину моих конфликтных отношений с начальником отдела  АСУП Шитовым.

Никак не доказав того, что программы ViewV и ViewD являются служебными произведениями суд начинает делать ни на чем не основанные выводы: «Поэтому утверждение подсудимого Евсеева о том, что он как автор программ может в любое время без согласия ОАО «Ависма» вносить в них любые изменения не основано на законе». В действительности не основано на законе данное утверждение суда, так как нет нормы Закона, обязывающей автора спрашивать, у кого бы то ни было разрешение на внесение изменений в разработанные им программы. Далее в приговоре содержится фраза: «То обстоятельство, что компьютерные программы «ViewV» и «ViewD» были созданы Евсеевым без технического задания, а исключительно по собственной инициативе, правового значения для квалификации его действий не имеет, поскольку данные программы Евсеев создал для предприятия и только на предприятии использовал». Данное утверждение суда не только не основано на Законе, но и вообще не несет в себе никакого смысла. Сам факт для чего программы созданы и где используются, ни о чем не свидетельствует и ничего не доказывает, суд даже не пытается сослаться на какую-либо норму Закона. А фраза «компьютерные программы «ViewV» и «ViewD» были созданы Евсеевым без технического задания, а исключительно по собственной инициативе» как раз и доказывает отсутствие задания работодателя на создание данных программ, чем дополнительно подтверждает неправомерность утверждения, что программы являются служебными произведениями. Кроме того, на судебном заседании от 27.09.2002 свидетель Рымкевич показал, что программы ViewV и ViewD переданы по договору Российскому Институту Титана и Магния (РИТМ). Рымкевич утверждает, что программы по договору передал именно я, хотя мне о существовании такого договора ничего не известно, в материалах дела такого договора нет. Но показания Рымкевича делают утверждение суда «только на предприятии использовал» не только бессмысленным, но и несоответствующим действительности.

В шестнадцатом абзаце приговора суда содержится утверждение: «…произошло их закрытие в установленное им время, суд считает правдивыми поскольку они объективно подтверждаются наступлением тех последствий, о которых говорил подсудимый…». Суд как будто забыл, что сначала произошло наступление событий, а потом я говорил о них, т.е. мне уже сообщили, что данные события произошли. По Закону я не обязан свидетельствовать против себя, если суд считает, что программы ViewV и ViewD содержат вредоносные изменения и, что внес их я, то именно суд и должен это доказать, но никаких доказательств этому нет. Далее суд утверждает: «Никто из других лиц не был заинтересован во внесении изменений в программы и не делал этого». Суд опять пускается в предположения. Я могу предположить совершенно иное. Именно руководство ОАО “Ависма” было заинтересовано в событиях 01.09.2001 и возбуждении уголовного дела по данным событиям. В результате мероприятий по уголовному делу ОАО “Ависма” могло  получить исходные тексты программ ViewV и ViewD, руководители ОАО “Ависма” надеялись так же помешать делу по моему иску к ОАО “Ависма”. На первом заседании суда по моему иску к ОАО “Ависма” представители ОАО “Ависма” высказывали требования о прекращении дела на основании того, что по факту событий 01.09.2001 возбуждено уголовное дело. Я же напротив был заинтересован в том, чтобы хотя бы до первого заседания суда по моему иску к ОАО “Ависма” программы ViewV и ViewD сохраняли свою работоспособность, иначе подавать иск не имело бы никакого смысла. При помощи уголовного дела руководители ОАО “Ависма” намерены решить свои проблемы, возникающие в результате использования в системе качества ОАО “Ависма” контрафактных экземпляров программного обеспечения. Для ОАО «Ависма» гораздо выгоднее быть пострадавшим, чем быть компьютерным пиратом. Делая утверждение «и не делал этого» суд игнорирует показания свидетеля Каменских А.М. (т. 2 л.д. 162-163) который показал, что Шитов С.С. вносил изменения в программы, суд игнорирует показания свидетелей Яковлева В.В. и Мартынова Р.И. показавших, что Микова И.В. приносила измененные экземпляры программ (т. 2 л.д. 172).

Разработка программы заключается в разработке исходного текста программы, в результате компиляции которого и возникает исполняемая программа (объектный код). Отладка программы заключается в исправлении ошибок находящихся в исходном тексте программы. Я являюсь единственным обладателем исходных текстов программ ViewV и ViewD, данные исходные тексты созданы мной в домашних условиях и на моем личном компьютере, следовательно, они являются моей частной собственность. В установленном ст. 11 Закона РФ «О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных» порядке имущественных прав на программы ViewV и ViewD я никому не передавал.

В ст. 10 Закона РФ «О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных» указан перечень имущественных прав на программу для ЭВМ: выпуск в свет программы для ЭВМ, воспроизведение программы для ЭВМ, распространение программы для ЭВМ, модификацию программы для ЭВМ. Указанные имущественные права легально реализовать мог только я, т.к. кроме меня имущественных прав на программы ViewV и ViewD никто никогда не имел.

20 мая 2002 г. Березниковский городской суд в открытом судебном заседании признал меня автором программ ViewV и ViewD, отказав в выплате компенсации за нарушение авторских прав, мотивировав своё решение тем, что программы были созданы в рамках выполнения служебного задания, а компенсация в этом случае в соответствии с Законом РФ «О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных» не выплачивается.

 18 июля 2002 года судебная коллегия по гражданским делам Пермского областного суда решение Березниковского городского суда отменила в части отказа в удовлетворении моих требований о запрещении использования программ ViewV и ViewD и взыскании компенсации. Таким образом, я признан автором без всякого обременения, т.е. я являюсь единственным правообладателем и собственником программ ViewV и ViewD. Решение Березниковского суда в части признания меня автором вступило в законную силу и ОАО «Ависма» в кассационной инстанции не оспаривалось.

Если имущественные права на программы ViewV и ViewD сейчас принадлежат мне, то они и всегда принадлежали мне. 26 июля 2001 года я как правообладатель программ ViewV и ViewD на основании ст. 10 Закона РФ «О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных» разрешил использовать данные программы ОАО «Ависма» до 01 августа 2001 года, тем самым был установлен предельный срок эксплуатации программ.

Норма права, закрепленная в ст. 273 УК РФ, направлена на защиту ЭВМ, информации, имущественных интересов собственника, владельца, пользователя от уничтожения блокирования, модификации или копирования информации, нарушения работы ЭВМ, системы ЭВМ или их сети.

ОАО «Ависма» не является не владельцем, не собственником, не добросовестным пользователем, так как в силу закона акционерное общество является нарушителем моих личных и имущественных прав. В соответствии с п. 2 ст. 15 Закона РФ «О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных» 01 августа 2001 года, то есть после истечения срока, указанного в лицензионных соглашениях, копии программ ViewV и ViewD должны были быть уничтожены акционерным обществом, так как дальнейшее их использование без разрешения автора считается неправомерным. ОАО «Ависма» с 01 августа 2001 года по сегодняшний день использует в хозяйственном обороте с целью получения прибыли контрафактные экземпляры программ ViewV и ViewD. Контрафактными признаются экземпляры программ для ЭВМ, изготовление или использование которых влечет за собой нарушение авторского права (п.2 ст. 17 Закона). Юридическое лицо, которое не выполняет требований Закона в отношении исключительных прав правообладателей, является, на основании ст. 17 Закона РФ «О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных» - нарушитель авторских прав.

Приведенные мною аргументы убедительно доказывают – ОАО «Ависма» не попадает под охрану закона, в части использования обществом пиратских программ.

На судебных заседаниях от 26.07.2002 и 27.09.2002 все без исключения свидетели показали, что они знали о том, что я разрешил использовать программы ViewV и ViewD только до 01 августа 2001 года, данное обстоятельство вообще было известно широкому кругу лиц. Все свидетели показали, что они ничего не знают о документах, в которых бы я гарантировал продолжительную и безотказную работу программ ViewV и ViewD, они также ничего не знают о документах разрешающих использовать данные программы после 01 августа 2001 года. Никто не может предъявлять претензии автору программ по поводу того, что у пиратов не работают контрафактные экземпляры программ, так как такое требование не основано на Законе. Не существует никаких документов, в которых бы я брал на себя ответственность, за использование кем бы то ни было программ ViewV и ViewD.

 На судебных заседаниях от 26.07.2002 свидетели Мартынов Р.И. и Яковлев В.В. показали, что программы ViewV и ViewD хранящиеся на ЭВМ цеха доступны любому работнику цеха, т.е. не существует никаких средств охраны программ. Свидетели Шитов С.М., Шитов С.С., Каменских А.М., Мартынов Р.И., Вагин Г.К. показали, что на ОАО «Ависма» не имеется никаких документов содержащих признаки экземпляров программ, позволяющие их идентифицировать, такие как номер версии и соответствующие ему размер файла, контрольная сумма и т.п. Официально тем или иным образом заверено программы ViewV и ViewD ОАО «Ависма» никогда не передавались. Следовательно, не существует никакой возможности установить, оригинальные экземпляры программ ViewV и ViewD использовались на ОАО «Ависма» 01.09.2001 или измененные в результате выполнения процедуры декомпиляции и последующей компиляции измененной программы. В течение ночи 01.09.2001 запускалось не менее трех экземпляров программы ViewV и не менее трех экземпляров программы ViewD, по одному версии 1.2 и по два версии 1.1, в материалах дела нет никаких данных о происхождении этих экземпляров программ.

Действуя в соответствии с законом ОАО «Ависма» должно было либо на основании 14 ст. Закона РФ “О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных” заключить со мной договоры на использование программ и приобрести, таким образом, статус лица правомерно владеющего экземплярами программ, либо на основании 11 ст. Закона РФ “О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных” заключить со мной договоры о передаче имущественных прав и таким образом приобрести исходные тексты программ и статус правообладателя программ. ОАО «Ависма» не сделало ни первого, ни второго, а предпочло решать вопрос силовым путем.

24 июля и.о. генерального директора Войтяхов выпустил приказ №288 (т. 1 л.д. 139) об изъятии у меня пропуска на комбинат, тем самым ОАО «Ависма» осуществило силовой захват принадлежащей мне интеллектуальной собственности. Данный приказ закреплял заведомо незаконное использование объектов авторского права в коммерческих целях и делал невозможным решение вопроса мирным путем. 01 августа 2001 ОАО «Ависма» продолжило, как я считаю, незаконное использование программ ViewV и ViewD, тем самым руководство ОАО «Ависма» превысило установленный в лицензионных соглашениях срок эксплуатации программ ViewV и ViewD. Следовательно, любые события, происходящие с программами ViewV и ViewD, относятся в соответствии со ст. 274 УК РФ к нарушениям правил эксплуатации ЭВМ, а ответственность за эти события несет руководство ОАО «Ависма». В приговоре суда говорится о статье 273, а не о статье 274, следовательно, решение суда не основано на Законе.

 

---

Таким количеством обыкновенной лжи судья превратил суд в фарс и надругательство над Законом. Удивляет не само существование коррупции, а скорее её наглость и открытость. Судят те люди, которых самих надо судить. Этим приговором Березниковский городской суд окончательно себя разоблачил.

КАССАЦИОННАЯ  ЖАЛОБА

на решение  Березниковского городского суда от 30.09.2002 г.

(дело № 1-847/02).

 

30 сентября Березниковский городской суд признал меня виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 273 УК РФ и назначил  наказание – два года лишения свободы условно со штрафом в размере 200 минимальных размеров отплаты труда, т. е. в сумме размере 90000 рублей.

Считаю, что этот приговор принят незаконно и подлежит отмене в связи с несоответствием  выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, а также нарушениям уголовно процессуального закона.

Как выводы предварительного следствия,  так и сам приговор были построены на двух предположениях. Во-первых, хоть и признано, что я являюсь автором спорных программ, но не имею на них права собственности. Во-вторых, поскольку эти программы написаны мной в рамках служебных полномочий, то юридическим владельцем этих программ на основании закона является ОАО «Ависма» и соответственно я не вправе вносить в них какие-либо изменения, в том числе и в целях защиты своего авторского права.

Судите сами -  в приговоре содержится утверждение: «Авторство интеллектуального продукта Евсеев в установленном законом порядке не зарегистрировал, а обозначил авторским знаком «@ Copyright Evseev».

Данное утверждение суда не только не соответствует действительности, но и показывает некомпетентность Березниковского суда в области законодательства об авторском праве. Мои права на программы ViewV и ViewD в соответствии со ст. 4 Закона РФ «О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных» были объявлены строкой  «Copyright © 1996-2001 by Evseev S. V.», ни к какой другой регистрации Закон не обязывает.

В пятом абзаце приговора суд констатирует: «После этого с целью получения материальной выгоды в виде выплаты авторского вознаграждения за создание и использование интеллектуального продукта в виде компьютерных программ преложил руководству ОАО «Ависма» так называемое лицензионное соглашение, согласно условиям которого со стороны «Ависмы» предусматривалась выплаты Евсееву денег в сумме пятьсот тысяч  рублей за использование созданных им компьютерных программ».

Это также не соответствует действительности. Написав лицензионные соглашения, я не преследовал никакой материальной выгоды и  это также не более чем предположение суда. Фактически в этих лицензиях ни о каких суммах вообще не говорится. Наоборот, в них указано: «Данная программа лицензируется, а не продается». В действительности же лицензионные соглашения позволяли ОАО «Ависма» безвозмездно использовать созданные мной программы  до 01 августа 2001 года, а дальше все зависело от желания руководства акционерного общества.

На судебном заседании от 27.09.2002 свидетель Рымкевич Д.А. подтвердил, что 26 июня 2001 года ОАО «Ависма» было принято решение до 01 августа 2001 года разработать новые программы, которые могли бы  заменить созданные мною  программы. Однако этого не было сделано и использование программ продолжается и по сей день.

26 июля 2002 года свидетель Шитов С.М. показал, что до 01.08.2001 ничто не мешало заменить спорные программы на программы, использовавшиеся до них, но он не считал нужным производить такую замену, что говорит о сознательном выборе ОАО «Ависма» пути нарушения моих авторских прав.

Далее суд отмечает: «Для обеспечения своих требований Евсеев примерно в апреле 2001 г. внес в тексты созданных им программ «ViewV» и «ViewD» так называемую «функцию контроля лицензии», т.е. вредоносное изменение…».

Это в очередной раз довольно убедительно показывает полную некомпетентность суда в законодательстве, связанном с защитой авторских прав. Ведь невольно возникают вопросы: для обеспечения каких требований? Где суд вообще увидел эти требования?  Ведь сами по себе функции контроля лицензии содержатся во всех, подчеркиваю, во всех программах для промышленной автоматизации на территории всей Российской Федерации. Поэтому можно ли назвать правомерным утверждение суда, что  функции контроля являются вредоносными. Ведь они в первую очередь направлены исключительно  против незаконного использования программ пиратами – лицами, неправомерно использующими программное обеспечение. Создание trial-версий программ, т.е. версий ограниченных по времени использования,  также не запрещено законом и широко используется во всем мире. Нигде в Законе не сказано, что функции контроля лицензии являются вредоносными, нигде в Законе не сказано, что trial-версий программ являются вредоносными, следовательно, толкование функции контроля лицензии, как вредоносного изменения, не основано на Законе, и, как многое другое, трактуется Березниковским судом искаженно и предвзято.

Шестой абзац приговора также начинается с не соответствующего действительности утверждения: «Договоренность между Евсеевым и администрацией в течение весны-лета 2001 г. на условиях Евсеева не была достигнута».

Прошу уважаемый суд обратить внимание на то обстоятельство, что я не ставил не перед кем никаких условий и ни с кем не договаривался. Лицензионные соглашения я вручил ответственным лицам акционерного общества не весной-летом 2001 года, а 26 июня 2001 года. Если руководство ОАО «Ависма» было  заинтересовано в использовании спорных программ, то именно оно и должно было во исполнение ст. 14 Закона РФ «О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных» обратится ко мне с целью заключения соответствующего договора. Закон не обязывает автора обращаться к кому бы-то ни было в целях заключения договора.

Далее в этом же абзаце приговора суда отмечено: «В течение 6 часов, пока нашли и перешли на ранее действовавшую программу, технологи цеха не осуществляли контроля за процессом выпуска титана». Данное утверждение суда также не соответствует действительности.

Из показаний свидетеля Яковлева В.В. (т. 2 л.д. 171) следует, что экземпляры программ ViewV и ViewD версии 1.2 не работали 15-20 минут, после чего он заменил их на экземпляры этих же программ, но версии 1.1, которые позволяли без каких-либо сбоев контролировать процессы.

Не соответствует действительности и следующее утверждение суда: «В силу чего выпущенный титан, качество которого не подтверждалось электронной картой/трендом, автоматически перешел во вторую категорию качества, при его реализации по более низкой цене предприятие понесло материальный ущерб». Так как, на судебном заседании от 26 июля 2002 года свидетели Яковлев В.В. и Вагин Г.К. показали, что перевод титановой губки во вторую категорию возможен не только в случае отсутствия зарегистрированных программами ViewV и ViewD данных, но и в случае обычных технологических нарушений (т. 2 л.д. 180). Они также показали, что в данное время невозможно установить происходили или нет технологические нарушения, в то время когда программы  не работали.

Следовательно, нет никаких законных оснований, утверждать, что производимая в это время продукция была первой категории, а не более низкой из-за технологических нарушений. Соответственно и признание судом факта нанесения предприятию какого-либо ущерба вследствие прекращения работы программ  не имеет под собой никакой доказательной базы, а значит относится к категории предположений.

Прошу суд обратить  внимание  на следующую существенную деталь.

В материалах дела нет никаких официальных сведений, либо иных других доказательств  того, что предприятие понесло от этого хоть какой-то убыток, и это дает основание расценивать подобный вывод суда, как вымышленный и не соответствующий действительности.

В восьмом абзаце приговора суда содержится утверждение, что во время моих допросов в качестве свидетеля, «… следствие еще не располагало данными о причине закрытия компьютерных программ». Но следствие и сейчас не имеет никаких данных о причинах закрытия программ. Кроме того, одни и те же последствия могут наступить вследствие совершенно разных причин. В материалах дела никак не представлены функции контроля лицензии, о которых так много говорится, а значит и большинство утверждений суда это не более чем предположение. Может ли предположение  положено в основу приговора? 

Судите сами - эксперт в своем заключении сделал категоричное заявление: «… в результате функционирования программ явных признаков не санкционированного уничтожения, блокирования, модификации, копирования информации, нарушения работы ЭВМ не выявлено». Достаточно категоричный вывод. (л.д. 206, 207 т. 1)

И все же  в основу своего приговора суд  все-таки положил только дополнение, сделанное экспертом к этому заключению. И здесь кроется очередное нарушение закона, сделанное судом. Ведь в соответствии с Постановлением Пленума Верховного Суда СССР № 1 от 16.03.1971 года «О судебной экспертизе по уголовным делам» доказательное значение имеют только категоричные заключения. Вероятное экспертное заключение, каким бы оно интересным не было, не может служить ни обвинительным, ни оправдательным доказательством в суде в силу вытекающего из презумпции невиновности и незнающего никаких исключений правила: приговор, а равно и другие уголовно-процессуальные решения, требующие ответы на вопрос о виновности-невиновности, не может основываться на предположениях, а доказательствами являются не предположения, а фактические данные».

В этом же абзаце приговора суд отмечает: «…согласно которой разработанные им программы в случае отказа администрации ОАО «Ависма» принять его условия по оплате за использование программами закрылись бы в установленное им время…».

И это также не соответствует действительности, так как никаких условий по оплате использования программ администрации ОАО «Ависма» никогда не предъявлялось, и нет никаких документальных доказательств, которые бы это подтвердили.

В десятом абзаце приговора отмечается: «По электронной почте от Евсеева на предприятие стали приходить письма угрожающего содержания насчет его авторских прав на данные программы с требованием выплаты гонорара».

И в этом случае Березниковский городской суд делает очередное, не соответствующие действительности утверждение. Сообщение об авторских правах и обращении за их защитой в суд не может быть угрожающим, а о выплате какого-либо гонорара, как я уже говорил, и речи никогда не было.

В этом же абзаце содержатся утверждения, которые вновь наглядно подтверждают, что Березниковский суд, мягко говоря, поверхностно знакомился с материалами дела. «Инженер-программист цеха Шалопугина находилась в отпуске, но пришлось искать ее, чтобы заменить программы Евсеева на ранее работавшие программы. В цехе № 35 в течение 6-7 часов, пока нашли Шалопугину и диски с ранее работающей программой, контроль за качеством выпускаемого титана не осуществлялся…».

Обращаю ваше внимание, уважаемый суд, что к событиям 1 сентября Шалопугина никакого отношения не имеет, её никто не искал, так как замена  моих программ программами ранних версий её участия не требовали. Кроме того, в этот день прекратили свою работу программы, работающие в машинных залах, а  контроль за качеством выпускаемого титана здесь вообще  не проводится. Контроль за качеством выпускаемого титана осуществляется  ОТК ОАО «Ависма». Но о прекращении работы программ ViewV и ViewD именно в отделе технического контроля  в деле вообще ничего не говорится.  Кроме того, данное утверждение суда опять не согласуется с показаниями Яковлева В.В. (т. 2 л.д. 171).

Согласно ст. 1 Закона РФ «О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных» декомпилирование программы для ЭВМ - это технический прием, включающий преобразование объектного кода в исходный текст в целях изучения структуры и кодирования программы для ЭВМ». П. 3 ст. 15 этого же Закона  устанавливаются полномочия лиц правомерно владеющих экземпляром программы при декомпилировании. Казалось бы все ясно и понятно.

Однако суд вместо  объективной оценки пускается в теоретические рассуждения. В частности, в приговоре записано: «В теории можно разложить текст программы на функции /т.е. декомпилировать/, внести в него изменения и обратно скомпилировать /т.е. собрать/ со внесенными изменениями, однако, в ОАО «Ависма» нет специалистов, способных осуществить данную задачу. Изменения в программу внес, без сомнения сам Евсеев».

Все эти рассуждения не выдерживают никакой критики. Начну с того, что определение декомпиляции, данное судом, не соответствует указанному  выше определению Закона, т.е. не основано на Законе. Кроме этого, откуда суд знает, что на ОАО «Ависма» нет специалистов способных декомпилировать программу? Это опять не доказанный факт, а всего только предположение суда. Это в первую очередь доказывают показания свидетелей, которые суд почему-то не счел возможным учесть.

 На судебном заседании от 26.07.2002 свидетель Шитов С.С. показал, что изменения в программу можно внести без текста (т.2 л.д. 159). Декомпиляция, а равно и компиляция программы производится не ручным способом, а с помощью соответствующих программ, никаких специальных познаний  при этом не требуется. Свидетели Шитов С.С., Каменских А.М.  как раз и показали, что изменения в программы ViewV и ViewD можно внести путем их декомпиляции.  Более того, свидетель Каменских А.М. показал, что Шитов С.С. сам вносил изменения в данные программы (т. 2. л. д. 163).  Свидетель Яковлев В.В. показал, что он даже запускал измененные экземпляры программ.

Я прошу суд обратить внимание  на следующее важное обстоятельство. В четвертом абзаце документа «Возражение на иск Евсеева С.В.» (т. 2 л.д. 127) написано: «На ОАО “Ависма” тогда проводился и сейчас проводится огромный объем адаптаций, модификаций, декомпилирования и прочих работ с программным обеспечением силами работников ОАО “Ависма”».

Приведенное утверждение совместно с показаниями свидетелей Шитова С.С., Каменских А.М. (л. д. 159, т. 2, л. д. 162, т. 2) однозначно  и убедительно доказывает, что изменения по ограничению продолжительности работы программ ViewV и ViewD могли быть внесены работниками ОАО «Ависма» не обладающими исходными текстами и без согласования со мной.

В то же время  утверждение суда «Изменения в программу внес, без сомнения сам Евсеев» не выходит из области предположений, ничем не обосновано и ничем не доказано. К тому же все допрошенные по делу свидетели показали, что исходных текстов программ  они никогда не видели, следовательно, никто из них не мог видеть, чтобы я вносил в них какие-либо изменения.

В двенадцатом абзаце содержится утверждение: «Суд считает, что вина Евсеева доказана как его показаниями, данными в ходе предварительного следствия, так и показаниями свидетелей, материалами дела». Понимая  его полную несостоятельность, суд даже не сделал попытки подтвердить это ссылками  на какие-либо конкретные документы.

Далее в приговоре указывается: «Суд принимает во внимание, что Евсеев, обладающий специальными познаниями в области компьютерных технологий, имеет авторское право на созданные им программы. Данное право Евсеева утверждено решением Березниковского гор.суда, определением Судебной коллегии по гражданским делам Пермского обл.суда. Решение суда вступило в законную силу. Но суд не согласен с мнением Евсеева о том, что он, как автор, может делать с программами все, что читает нужным».

Но позвольте спросить, что подразумевается под выражением «суд не согласен»? Где та норма Закона, на которую опирается суд, которая обязывает автора с кем-либо согласовывать свои действия со своим же произведением? Такой нормы Закона не существует, следовательно, согласие или не согласие суда  не основано на Законе, а значит не должно приниматься во внимание и тем более использоваться в приговоре.

В пятнадцатом абзаце суд еще раз повторяет: «Поэтому утверждение подсудимого Евсеева о том, что он, как автор программ, может в любое время без согласования ОАО «Ависма» вносить в них любые изменения, не основано на законе». Но в действительности же на Законе не основано данное утверждение суда, по причине, которую я указал выше.

Для обоснования версии следствия о том, что спорные программы  являются служебными произведениями, суд ссылается на должностную инструкцию заместителя начальника отдела по разработке и сопровождению программного обеспечения и на ст. 14 Закона РФ «Об авторском праве и смежных правах». Но ведь в ней сказано:

1. Авторское право на произведение, созданное в порядке выполнения служебных обязанностей или служебного задания работодателя (служебное произведение) принадлежит автору служебного произведения.

2. Исключительные права на использование служебного произведения принадлежат лицу, с которым автор состоит в трудовых отношениях (работодателю), если в договоре между ним и автором не предусмотрено иное.

Обращаю ваше внимание на то, что здесь речь идет об объектах авторского права, которые были созданы в порядке выполнения служебных обязанностей. Подтверждением создания программы в порядке выполнения служебных обязанностей могли бы быть документы, подтверждающие проведение работ, например, согласованное и утвержденное техническое задание, в котором определены исполнители работ, план-график работ и акт сдачи работ (передачи в эксплуатацию).

Но ведь именно этих документов следствие не предоставило, так как их никогда не было. Более того, во втором абзаце приговора сказано (цитирую): «В период работы, в 1998г. им (т.е. Евсеевым) были по собственной инициативе без технического задания от технологов созданы компьютерные программы «ViewV» и «ViewD» и внедрены на участках восстановления и дистилляции цеха №35. Поскольку данные программы соответствовали требованиям, то со стороны технологов и администрации предприятия инициатива Евсеева возражения не встретила и самостоятельно разработанные им программы были использованы в технологическом процессе по выпуску титана».

Но ведь, если не было технического задания и суд сам признает, что программы были созданы мной по собственной инициативе, значит, сам по себе отпадает и вопрос создания программы в рамках служебных полномочий.

В десятом абзаце приговора суда содержится утверждение (цитирую): «1.12.1997г. на предприятии была введена новая штатная расстановка, где изменилась структура отдела АСУП, должность Евсеева была названа «заместитель начальника отдела по разработке и сопровождению программного обеспечения», о чем Евсееву было известно. От переименования его должности функциональные обязанности Евсеева не изменились, и никаких возражений с его стороны другое название его должности не вызвало /том 1, л.д. 113-115».

Суд почему-то не считает странным то обстоятельство, что должностная инструкция, на которую он ссылается, подписана в августе 1996 года, а фактически должность была введена с 01 декабря 1997, то есть практически через полтора года. К тому же все это не было оформлено соответствующим приказом.

Какова же реальная ситуация?

24 января 1996 года я написал заявление о переводе из цеха №35 в отдел АСУП заместителем начальника отдела по разработке и внедрению программной продукции (т. 2 л.д. 197). Приказом по личному составу от 08.02.96 г. №75-е я был назначен заместителем начальника отдела АСУП по разработке и внедрению программной продукции (т. 2 л.д. 196). В соответствии со ст. 18 КЗОТ РСФСР (КЗОТ РСФСР - действовал в тот период времени) между мной и работодателем был заключен в устной форме трудовой договор, в соответствии с которым я обязан выполнять работу по должности указанной в приказе.

 В моей трудовой книжке (т. 1 л.д. 151-152) – основном документе, характеризующим мою трудовую деятельность, имеется запись, что я с 08.02.96 года стал занимать должность указанную выше. Должностной инструкции на заместителя начальника отдела по разработке и внедрению программной продукции в материалах дела не имеется. Распоряжением №907р-л от 01.08.2001 года (т. 1 л.д. 138) я также был уволен именно как заместитель начальника отдела по разработке и внедрению программной продукции. С каким-либо приказом, распоряжением о переименовании занимаемой должности, в установленном законодательством порядке меня никто не знакомил.

Следствие не представило никаких доказательств, подтверждающих, что я в соответствии с трудовым законодательством занимал иную должность, чем указано в трудовой книжке. С изданием приказа (т. 2 л.д. 196) и собственно заключением устного трудового договора, у меня возникли права и обязанности по занимаемой должности. Однако разрабатывать какие-либо программы на основании служебных полномочий в должности заместителя начальника я не был обязан и представителями ОАО «Ависма» не предоставлено ни одного юридически значимого документа, которые это смогли опровергнуть.

В ходе судебного заседания по моему иску к ОАО «Ависма» ответчик представил штатное расписание ИТР и служащих управления на 1996 год (т. 2 л.д. 194). В данном документе под номером 48 записано «заместитель начальника отдела по разработке и внедрению программной продукции». Исходя из штатного расписания на 1996 год, можно сделать только один вывод, должности заместителя начальника отдела по разработке и сопровождению программного обеспечения вообще не существовало.

Однако во главу угла своего решения Березниковский суд поставил именно наличие моей подписи на должностной инструкции заместителя начальника отдела по разработке и сопровождению программного обеспечения от 16 августа 1996 года (т. 1 л.д. 113-115). Прошу уважаемый суд обратить внимание на то, что в ходе судебного заседания по моему иску к ОАО «Ависма» ответчик по этому поводу пояснил, что меня ознакомили с данной инструкцией, еще тогда, когда в штатном расписании 1996 года такой должности вообще еще не было.

Если следовать логике Березниковского суда, то я без приказа, без заявления, автоматически с момента подписания инструкции, в должности которой я еще не занимал, становился заместителем начальника отдела по разработке и сопровождению программного обеспечения.

Я настойчиво пытался объяснить суду, что фактически занимаемая должность, это должность, которую занимаешь на основании письменного заявления и соответствующего приказа. К сожалению, эту элементарную истину, как и многие другие, суд во внимание не принял.

Суд также не исследовал и содержание самой должностной инструкции (т. 1 л.д. 113-115), на которую ссылается, хотя и утверждает, что от переименования должности мои функциональные обязанности не изменились. Но ведь ни в той, ни в другой должностной инструкции  нет положений, которые обязывали бы меня заниматься разработкой компьютерных программ.

Во втором абзаце возражения ОАО «Ависма» на мой иск (т. 2 л.д. 127) содержится утверждение (цитирую): «Истец же в соответствии с трудовым договором и заданиями работодателя (в лице руководителей) занимался исследованиями с целью перехода на более современные технические средства; разработкой технических решений по темам, связанным с новыми технологическими решениями и модернизацией существующих, контроль за программными продуктами АРМ, а также выполнением разовых поручений начальника отдела».

Приведенный фрагмент полностью отрицает, что я когда-либо в порядке выполнения служебных обязанностей создавал какое-либо программное обеспечение или хотя бы имел такую обязанность. Ответчик сам перечисляет мои служебные обязанности, среди них нет, и не может быть обязанности, создавать программное обеспечение, так как я никогда не работал программистом.

В приговоре также говорится и о служебных записках. Но ведь любые служебные записки никогда не носили и не носят по своей сути значения нормативных или директивных и тем более обязательных для исполнения документов и соответственно не могут служить основанием для перехода права собственности. Согласно п.1 ст. 11 Закона РФ «О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных» имущественные права на программу для ЭВМ могут быть переданы только по договору, заключаемому в письменной форме, в данном случае такого договора нет. К тому же ни в одной из имеющихся в деле так называемых служебных записок не содержится даже намека и уж тем более конкретного указания о создании  программного обеспечения.

Понимая, всю несостоятельность собственных утверждений, суд в приговоре даже не указывает, в каких конкретно служебных записках говорится о спорных программах. Он строит свое утверждение на том, что служебные записки передавались мне для работы, но то обстоятельство, что на них нет моей подписи, а значит, я с ними не был ознакомлен, суд во внимание не принимает.

Таким образом, предположение суда, я подчеркиваю, именно предположение, а не доказанный документами и показаниями свидетелей факт   создания программ ViewV и ViewD  в порядке выполнения служебных обязанностей или по заданию работодателя, остается не доказанным.

Да и о каких доказательствах можно вообще говорить, если за все годы своей работы отдел АСУП не создал ни одной программы. Уже само по себе это говорит о том, что   создание программ никогда не входило в планы работ отдела. Важен и тот факт, что следствие не представило технических заданий на разработку программ, доказывающих существование задания работодателя, а равно и не представлены планы работ, планы-графики, акты приемки, которые бы могли бы доказывать, что программы ViewV и ViewD созданы  именно в порядке выполнения служебных обязанностей.

Все это полно, наглядно и убедительно свидетельствует о том, что  нет никаких  оснований для применения ст. 14 Закона РФ «Об авторском праве и смежных правах», а равно и ст. 12 Закона РФ «О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных», и соответственно утверждать, что ОАО «Ависма» имеет какие-либо права на спорные программы. Важно отметить то, что на предприятие приносились только копии программ  (копии объектного кода). Обладатели экземпляров копий программ не могут рассматриваться в качестве правообладателей самих программ, так как это привело бы к существованию неопределенного количества правообладателей и соответственно к полному правовому абсурду.

Никак не доказав того, что программы являются служебными произведениями, суд начинает делать ни на чем не основанные выводы (цитирую): «Поэтому утверждение подсудимого Евсеева о том, что он, как автор программ,  может в любое время без согласия ОАО «Ависма» вносить в них любые изменения, не основано на законе».

В действительности же не основано на законе подобное утверждение суда, так как нет нормы Закона, обязывающей автора спрашивать, у кого бы то ни было разрешение на внесение изменений в разработанные им же программы.

Далее в приговоре содержится фраза: «То обстоятельство, что компьютерные программы «ViewV» и «ViewD» были созданы Евсеевым без технического задания, а исключительно по собственной инициативе, правового значения для квалификации его действий не имеет, поскольку данные программы Евсеев создал для предприятия и только на предприятии использовал».

И в этом случае утверждение суда не только не основано на Законе, но и вообще не несет в себе никакого смысла. Сам факт для чего программы созданы и где используются, ни о чем не свидетельствует и ничего не доказывает, а суд при этом даже не пытается сослаться на какую-либо норму Закона. В то же время сама  фраза «компьютерные программы «ViewV» и «ViewD» были созданы Евсеевым без технического задания, а исключительно по собственной инициативе» как раз и доказывает отсутствие задания работодателя на создание данных программ, чем дополнительно подтверждает неправомерность утверждения, что программы являются служебными произведениями.

В основу приговора Березниковский городской суд положил мои признательные показания о внесении мною в программы так называемую функцию защиты лицензии. Причем, как указано в приговоре, я дал эти показания, допрошенный в качестве свидетеля. Такого рода допросы и соответствующие протоколы не могут иметь доказательной силы, ведь во время допроса в качестве свидетеля я не мог отказаться от дачи показаний и воспользоваться правом на защиту. В соответствии со ст. 75 УПК РФ, доказательства, полученные с нарушением требования закона, являются недопустимыми и не могут быть положены в основу обвинения. Березниковский городской суд, тем не менее, вносит мои показания, как свидетеля, в основу приговора, не считаясь и с тем, что в нарушение требований ст. 281 УПК РФ он огласил  мои свидетельские показания  без учета мнения сторон.

Далее суд утверждает: «Никто из других лиц не был заинтересован во внесении изменений в программы и не делал этого», что также  базируется только на предположении.

Я могу предположить совершенно иное. Именно руководство ОАО “Ависма” было заинтересовано в событиях 01.09.2001 и последующем возбуждении уголовного дела. Ведь в результате мероприятий по уголовному делу комбинат мог  получить исходные тексты спорных программ, и его руководители видимо рассчитывали на то, что это уголовное дело помешает моему иску. Ведь уже на первом заседании суда  представители предприятия высказывали требования о прекращении моего  иска на том основании, что по факту событий 01.09.2001 возбуждено уголовное дело.

Я уверен в том, с помощью  уголовного дела и незаконного приговора, вынесенного Березниковским городским судом, руководители ОАО “Ависма”  намерены решить  проблемы, возникшие в результате использования в системе качества предприятия контрафактных экземпляров программного обеспечения. Для них ведь гораздо выгоднее быть пострадавшим, чем  «компьютерным пиратом».

Я еще раз прошу суд обратить внимание на то, что являюсь единственным обладателем исходных текстов программ ViewV и ViewD, которые созданы мной в домашних условиях и на моем личном компьютере. Следовательно, они являются моей частной собственностью, и я  имущественных прав на  них в установленном законом порядке никому не передавал.

 20 мая 2002 г. Березниковский городской суд  признал меня автором программ ViewV и ViewD, но все-таки отказал в выплате компенсации за нарушение авторских прав. Своё решение он мотивировал тем, что программы были созданы в рамках выполнения служебного задания. Но судебная коллегия по гражданским делам Пермского областного суда это решение  отменила в части отказа в удовлетворении моих требований о запрещении использования программ  и взыскании компенсации.

Таким образом, я признан автором без всякого обременения, т.е. я являюсь единственным правообладателем и собственником программ ViewV и ViewD. Решение Березниковского суда в части признания меня автором вступило в законную силу и ОАО «Ависма» в кассационной инстанции не оспаривалось. Вывод один: акционерное общество  не является ни владельцем, ни добросовестным пользователем и в силу закона оно является нарушителем моих личных и имущественных прав. В соответствии с п. 2 ст. 15 Закона РФ «О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных» копии программ должны были быть уничтожены акционерным обществом, так как дальнейшее их использование без разрешения автора считается неправомерным.

Юридическая оценка этой ситуации однозначна: комбинат использует в хозяйственном обороте с целью получения прибыли контрафактные экземпляры программ,  что вытекает из нормы Закона (п.2 ст. 17 Закона). Из всего этого следует однозначный вывод: никто не может предъявлять претензии автору программ по поводу того, что у «пиратов» не работают контрафактные экземпляры программ.. Следовательно, любые события, происходящие с программами, в соответствии со ст. 274 УК РФ относятся к нарушениям правил эксплуатации ЭВМ и ответственность за эти события несут соответствующие службы  ОАО «Ависма».

И здесь правомерно возникает вопрос – а за что меня все-таки осудили? Осудили на два года лишения свободы, который затем милостиво заменили на условный. Прочему?

Приведу цитату из приговора суда: « … суд полагает, что назначать Евсееву наказание в виде лишения свободы нецелесообразно, поскольку его исправление возможно без отбывания наказания». Я имею право спросить: а от чего я должен исправляться? Какое же преступление я совершил, чтобы на протяжении двух лет нести бремя виновности и осужденного? В чем я должен раскаиваться?

Думается на все эти вопросы ответ один:  чтобы я простой инженер в назидание другим никогда не смел,  поднять голову, и открыто заявить так называемому «градообразующему предприятию» основанные на законе требования!

Ну, а как быть с одним из основных положений российского судопроизводства – беспристрастно и объективно исследовать доказательства и устанавливать истину, быть независимым и справедливым, которые даже формально не счел нужным соблюдать Березниковский городской суд? Искренне надеюсь, что ответ на этот вопрос даст уважаемый суд!

И последнее, на что хотелось бы обратить ваше внимание. Видимо для того, чтобы мне мало не показалось от 2-летнего условного срока, Березниковский суд добавил к нему (цитирую) «…штраф в размере ДВУХСОТ минимальных размеров оплаты труда, т.е. в размере 90000 рублей» и тем самым  в очередной раз показал  свою некомпетентность. Ведь статья 5 Федерального Закона «О минимальном размере оплаты труда» от 19 июня 2000 г. № 82-ФЗ, с изменениями и дополнениями от 29.04.2002 г. определяет размер штрафа исходя из базовой суммы равной 100 руб. Путем элементарных арифметических расчетов 200х100=20000, устанавливаем, что сумма штрафа составляет 20000 рублей или в 4,5 раза меньше, чем подсчитал и назначил  Березниковский суд.

Уважаемый суд!

На основании вышеизложенного и в соответствии с п. 2 статьи 378 УПК РФ прошу приговор Березниковского городского суда (дело № 1-847/02) отменить и уголовное дело прекратить.

 

                                                                                       ЕВСЕЕВ С. В.

 

8 октября 2002 г.

В газете «Металлург» от 4-11 октября, №39 (3217) опубликовано интервью с фсбшником Черепановым, которое называется: «”МИНЫ” В ПРОГРАММЕ – ЭТО ПРЕСТУПЛЕНИЕ».

В своем интервью Черепанов утверждает:

«Кстати, это случай единственный в России, когда вредоносная программа была сознательно введена в компьютерную систему предприятия для нарушения технологического процесса». Данное утверждение не соответствует действительности, так как я никогда не создавал вредоносных программ и тем более никогда не вводил их в компьютерную систему для нарушения технологического процесса. Черепанову, конечно, слабо подумать о том, как часто руководители промышленных предприятий участвуют в силовом захвате чужого программного обеспечения. Кстати, а это и есть единственный случай. А может руководство вредоносное? Программы можно было просто удалить, а я разрешил их безвозмездное использование до 01 августа 2001 года в коммерческих интересах ОАО «Ависма», а не для нарушения технологического процесса, что-то не ладно с логикой в чугунных головах фсбешников, даже целого года не хватило им для осмысления ситуации. Опять же если Черепанов знал, что программы должны нарушить технологический процесс, то почему он сам не поехал на ОАО «Ависма» и не удалил их, мне бы не надо было бы в исковом заявлении требовать запрещения использования программ.

Далее Черепанов утверждает:

«На мой взгляд, его амбиции были этим задеты и – как следствие – появилось «лицензионное соглашение», написанное Евсеевым с требованием выплаты 500 тысяч рублей за разработанные им программы». Данное утверждение не соответствует действительности, так как я никогда не требовал у ОАО «Ависма» никаких денег, а в лицензионном соглашении прямо сказано: «Данная программа лицензируется, а не продается». Чтобы так врать, надо учиться, учиться и учиться. А еще говорят, что надо чугунного Феликса переставить, когда их ГПУ уже по своей сути преступная организация, как ее не назови. А может, они и не учатся врать, а просто от природы такие, концентрируются там постепенно, как в отстойнике, царские шпики вряд ли лучше были. 

Черепанов также сетует на то, что партнеры ОАО «Ависма» узнали правду о руководстве ОАО «Ависма», а правда о руководстве портит деловую репутацию ОАО «Ависма», но ведь никто не заставлял руководство ОАО «Ависма» лгать фирме Deutsche Titan GmbH о том, что программы в 1996 году разработало НПО «НАУКА», никто не заставлял руководство ОАО «Ависма» писать лживое возражение на мой иск, и многое другое никто не заставлял делать, как никто не заставлял Черепанова лгать вышестоящему руководству и газете «Металлург», а значит и на зеркало не надо пенять.

 

Лицензионное соглашение (ViewV)

Лицензионное соглашение (ViewD)

Если судья и фсбшник лгут, а они лгут, то не означает ли это, что они попросту куплены? Не является ли преступной организация, которая покупает судей и фсбшников? Некто http://www.netoscope.ru/forum/3728/&msgid=6064 утверждал, что фсбшники дураки, но мне кажется, что они не просто дураки, а от любви к звездочкам и деньгам.

Считаю, что руководство ОАО «Ависма» совместно с сотрудниками ФСБ Столбиным и Черепановым совершили уголовное преступление, которое заключается в том, что они выдумали события уголовного преступления, которого никогда не было, и обвинили меня в совершении этого никогда не совершавшегося уголовного преступления. Мотивы преступления, как я предполагаю, совершенного указанными лицами заключатся в хищении принадлежащих мне исходных текстов программ ViewV и ViewD и сокрытии тем самым хищений денежных средств отпущенных, согласно возражения ОАО «Ависма» на мой иск, на создание указанных программ, а также уход от выплаты компенсации за нарушение моих авторских прав. В третьем абзаце возражения  содержится утверждение: «То есть указанные Истцом программы далеко не единственные, разработанные по заказу ОАО “Ависма”». Думаю, что у руководства ОАО «Ависма» есть и еще один мотив для отрицания моих прав на программы, так как оно силовым путем захватило не принадлежащую акционерному обществу интеллектуальную собственность, использовало программы без моего разрешения, значительно превысило установленный мной в лицензионных соглашениях срок эксплуатации программ, а, следовательно, совершило деяние, предусмотренное ст. 274 УК РФ, которая говорит о нарушении правил эксплуатации ЭВМ. 

Может ли местная прокуратура возбудить уголовное дело против руководства ОАО «Ависма» и фсбшников? Маловероятно, прокуратура сама по уши погрязла в дерьме, так как поддержала обвинение по никогда не совершавшемуся преступлению, по сути дела им и против себя надо возбуждать уголовное дело. А как разбираться с лживыми судьями даже и сказать трудно, наверное они как-то внутри суда должны разбираться, если не возьмет верх корпоративная «солидарность». Мы так до верховного суда дойдем.

На сайте ЮрКлуб * Internet-клуб юристов можно скачать программу, которая будет работать 15 дней, но вряд ли кто-то назовет эту программу вредоносной, разве только некоторые чугунные головы, которые привыкли к ворованным программам.

информация DELPHI.mastak.ru

AVLockLite v1.5 (28Kb) (14.10.02 09:16)

AVLock Lite - Delphi компонент, который с легкостью превратит Ваше приложение в ограниченную по времени версию (trial-версию).
С помощью AVLOCK одной строкой можно превратить приложение:
в trial-версию,
в арендуемую версию, высылая при этом новый код регистрации по истечении срока аренды.
Подстраивается под любой язык. Новая форма регистрации. Предупреждения о скором окончании испытательного периода, об истечении испытательного срока.
Бесплатно для некоммерческого использования.
Коммерческая версия - 19.95 $
Исходный текст 49.00 $
Screenshot: http: // www.delphipages.com/uploads/screenshots/free5.gif
Источник: www.delphipages.com   Автор: Alcides Valega http://avsoft.sitio.net
-= · VCL · Tools · =- [Перевел: Сергей Зинин]

23 августа 2001 года Черепанов написал на меня донос, а слабо ему написать донос по приведенной информации. Видимо интеллект фсбшников постепенно переместился в шариковые ручки и там и остался, с невероятным усердием делают они свою тяжелую работу – пишут доносы, причем лживые

ЮрКлуб

В раздел "Юмор" http://LawyerClub.kodeks.net/docs/humor

Антон  Г.  Серго,  ведущий  сайта  www.internet-law.ru добавил Решение Октябрьского  районного  суда  г.  Омска  (извлечение) от 30.06.1998 N 2-4099/98   "О   признании,  что  американская  корпорация  "Microsoft Corporation" в полном объеме несет ответственность перед потребителями по  ее  программным продуктам...  купленным на Царицынском рынке в г. Москве".

http://LawyerClub.kodeks.net/docs/humor/article30.html

Общество  защиты  прав  потребителей "Альтернатива" обратилось в суд с данным  исковым заявлением по тем основаниям, что к ним обратился Г. с претензиями  к  качеству  программного  продукта "Microsoft Office 97" Американской  корпорации  "Microsoft Corporation"  и  несогласием   с содержанием   и   процедурой заключения  лицензионного  соглашения... Общество   просило обязать  ответчика  заменить  программный  продукт "Microsoft Office 97" Г. на качественный, без дефектов...

В общем, чем все закончилось, Вы узнаете из этого решения

 

- Чего только не увидишь в нашем пруду! - говорила черепаха Тартила.